Пушкинский Кишинев – Вавилон в миниатюре

Если вас будут убеждать, что главная культурная достопримечательность Кишинева – это домик А.С.Пушкина, не сомневайтесь, так оно и есть! И не потому, что это подлинное, мемориальное место, а потому, что это единственный национально ориентированный дом-музей великого поэта, где сделан акцент на молдавский колорит и создана оригинальная атмосфера быта начала XIX века. Такого больше нет ни в одном другом пушкинском музее!

Начнем по порядку. Когда юный Александр Сергеевич прибыл в Кишинев, это был крошечный городок сельского типа, двумя годами ранее ставший центром Бессарабской губернии, присоединенной к Российской Империи.

В 1818 году население Кишинёва составляло 18 тысяч человек, стремительный рост численности жителей происходил в основном за счёт миграционных процессов. В тот период львиную долю в многонациональном кишиневском пироге составляли молдаване — 54 890; затем следовали по численности: евреи — 26 120, русские, греки, болгары, румыны, цыгане, армяне, поляки и т.д. Не случайно Кишинев называли Вавилон в миниатюре.

Несмотря на неустроенность, город активно развивался: если при Пушкине было около 300 домов, то в конце XIX века их число увеличилось до 10 тысяч. Во второй половине XIX века началось строительство учебных и административных зданий, в 1862 году приступили к мощению улиц.

Не удивительно, что гостевой дом купца Наумова, в котором  Александр Сергеевич прожил три ссыльных года (1820-1823 гг.) представлял собой обычную глинобитную хату, со скромной обстановкой.  Понятно, что ничегошеньки из той обстановки не сохранилось до наших дней, лишь стены – истинные свидетели, помнящие священный лик «солнца русской поэзии».

Дом-музей А. С. Пушкина в Кишиневе был открыт в 1948 году, а спустя почти сорок лет в его ведение передали несколько соседних домов более поздней постройки, а также сквер. Сегодня его украшает памятник Пушкину, работы скульптора Михаила Аникушина. Таким образом, получился замкнутый музейный комплекс, надежно защитивший маленький домик поэта от натиска многоэтажного микрорайона.

Сегодня в дополнительных зданиях музея расположена литературная выставка «Твоей молвой наполнен сей предел…», рассказывающая о периоде пребывания А.С.Пушкина в Молдавии. В ее создании принимали участие крупнейшие пушкинские музеи Москвы и Ленинграда, поэтому качество экспозиции невероятно высоко! Здесь представлены  подлинные гравюры, живопись, предметы декоративно-прикладного искусства и быта.  Вещи уникальные из пушкинского времени, пусть они не принадлежали поэту, но весьма ценные. Кроме того, при музее есть фотоархив и библиотека, где хранятся редкие экземпляры книг, выпущенных еще при жизни Пушкина.

На стенах кишиневского музея висят портреты друзей Пушкина бессарабского периода: русских офицеров, молдавских писателей и бояр, местных красавиц. В 1820-х годах в Кишинёве жили декабристы Орлов, Раевский, Пущин и другие. Экспонаты раскрывают интерес русской интеллигенции XIX века к истории Бессарабии, ее традициям и фольклору.

Особо ценная реликвия, переданная московским музеем А. С. Пушкина, — дуэльный пистолет XIX века, разумеется, не тот, что держал в руках Пушкин или стрелял в него Дантес, но достойный образец из этого порядка.

Сотрудники музея – увлеченные энтузиасты, готовые часами рассказать о каждом предмете декоративно-прикладного искусства первой половины XIX века, его назначении и роли в жизни современников А.С. Пушкина в Молдове. Например, под стеклом – монокль для чтения или такая приятность, как порт-буке (от франц. porte-bouquet – букетик цветов), – брошь-вазочка, куда вставляли живой цветок и прикалывали к одежде или волосам. Среди прочих очаровательных мелочей – уездной барышни альбом, печати, которыми ставил оттиск на сургуче письма, изящный турецкий кошелек, китайская шкатулка и т.п..

Не секрет, что Пушкин был великим мифотворцем, и это ярко проявилось не только в его творчестве, но и повседневной жизни. В юности он «с ума сходил по Байрону», а свою ссылку в Бессарабию сравнивал с судьбой высланного из Рима Овидия. Поэт был склонен несколько «приукрашивать» действительность. Как-то он писал друзьям, что в Кишиневе познакомился с гречанкой, которая некогда целовалась с Байроном… Разве не прелесть! Экспонаты в витрине – книги, брелоки с масонской символикой свидетельствуют об увлечении Пушкина идеями тайного общества и даже есть свидетельства посещений им кишиневской ложи.

Кстати, дом грека Кацики, где размещалась масонская ложа “Овидий” № 25 сохранился до сих пор. Южные декабристы использовали его в политических целях, и вскоре кишиневская ложа была закрыта, а за ней и все ложи России. После этого сотоварищи подарили поэту неиспользованные книги ложи в кожаных переплетах, сегодня они известны  как “масонские” тетради Пушкина. Именно в них он писал поэму “Цыганы” и начал “Евгения Онегина”, и многое другое. Одна из “масонских” тетрадей представлена в экспозиции музея.

Отдельный зал в Доме-музее посвящен цыганской теме. Как известно, летом 1821 года поэт гостил в усадьбе богатого молдавского боярина Замфираки Ралли, расположенной в живописном селе Долна в 50 км от Кишинева. Именно тогда он посетил цыганский табор, что стоял по соседству, и это событие вдохновило Пушкина на создание поэмы «Цыганы». Об этом свидетельствую зарисовки, сделанные его рукой, на которых мы видим тощего, измученного медведя, цыганские палатки и бытовые сцены кочевой жизни. Конечно, Пушкин несколько идеализировал цыган и придумывал всякие романы с черноокими красавицами, но доподлинно известно, что еще до Кишинева одна цыганка предсказывала ему смерть в 37 лет «от руки человека с белой головой, на белом коне».

Как бы то ни было, визиты в цыганский табор, общение с молдавским боярином раззадорили фантазию поэта. Не зря главную героиню он назвал Земфира. Сегодня этот романтический эпизод жизни Пушкина лег в основу отдельной экспозиции в филиале музея в том самом селе Долна, Ниспоренского района, в бывшем помещичьем доме боярина Замфираки Ралли.

Завершает экспозицию «Онегинский зал», посвященный роману в стихах “Евгений Онегин”, который Пушкин начал писать в Кишиневе 9 мая 1823 года. На стене в раме висит первый лист рукописи: узнаваемый почерк, перечеркивания, бесконечные правки и четкая первая строфа «Мой дядя, самых честных правил….». Очень трепетно.

Мизансцена комнаты разделена на две зоны: в левой представлен фрагмент интерьера «кабинета Онегина», который поэт весьма подробно описал в первой главе романа, с правой стороны – деревенская комната Татьяны.

Увлекательная экскурсия по литературной выставке погружает в пушкинскую среду и подготавливает к кульминационному моменту – посещению того самого домика, где жил Александр Сергеевич. Мы выходим на улицу и через центральную дверь попадаем в прихожую. Дом разделен на две половины: налево – комната Пушкина, направо – комната его крепостного слуги – Никиты Козлова. Обстановку составляет мебель и убранство начала XIX века: книги, которые читал поэт, и рукописи написанных в этом доме произведений. В процессе последней реставрации научные сотрудники постарались воссоздать интерьер максимально приближенный к тому, который мог быть в год, когда здесь останавливался поэт.

Каждая вещь из XIX века и, буквально, дышит пушкинской эпохой. Всего собрано  более двухсот экспонатов. Один из самых ценных красуется на столике у окна – подлинное дорожное бюро красного дерева. Наверняка, с таким «писательским набором» Пушкин проколесил пол-России.

Также музей гордится раритетными книгами из библиотеки поэта и факсимильным изданием его рабочих тетрадей, отпечатанных под патронатом принца Уэльского. Всего таких изданий насчитывается менее тысячи в мире, и два из них были переданы Молдове (второй экземпляр хранится в Национальной библиотеке).

Во второй комнате домика Пушкина мы видим итальянский буфет, русские чашки, турецкий кофейник и кофемолку, польскую пивную кружку, на полу лежат молдавские ковры… Такой «многонациональный» набор был типичным для домов Кишинева – миниатюрного Вавилона в Бессарабии, о котором Александр Сергеевич написал: «Сия пустынная страна – священна для души поэта».

Впрочем, Пушкин написал и другие строки: «Проклятый город Кишинев! Тебя бранить язык устанет…». Их и сегодня любят цитировать те, кто попадает в сложную ситуацию в молдавской столице. А теперь представьте себе 21-летнего Пушкина, попавшего из светской Северной Столицы в захолустный городок, где и мостовых-то не было. Съемный домик купца Наумова стоял на краю рыночной площади – шумной, пыльной и не всегда чистой….Кого из нас в подобной ситуации не настигнет отчаяние?

В целом Бессарабия оставила в душе Александра Сергеевича глубокий след и прочные связи со многими кишиневскими знакомыми. После отъезда он неоднократно  тепло отзывался о Кишиневе в переписке с Жуковским, Вяземским и др. В письме своему другу Н.С.Алексееву от 26 декабря 1830 года он писал: «Милый, ты возвратил меня в Бессарабию, кишиневские звуки, берег Быка… Жаль, что пребывание мое в Бессарабии доселе не оставило никаких следов, ни поэтических, ни прозаических. Дай срок – надеюсь, что когда-нибудь ты увидишь, что ничто мною не забыто».

Удивительное признание, если учесть, что исследователи насчитывают более 220 сочинений, написанных, начатых и задуманных в Кишиневе, в их числе четыре южные поэмы и шестнадцать первых строф романа «Евгений Онегин». Именно здесь из-под пера поэта вышло стихотворение «Черная шаль» и родился замысел поэмы «Кавказский пленник». А чего стоит цикл «Молдавских песен», послания «Дочери Карагеоргия» и т.д.  Яркие впечатления бередили творческое воображение и заставляли Пушкина в более поздние годы обращаться к бессарабским образам и темам.

Приятно отметить, что народная любовь к Пушкину в Кишиневе продолжает жить без всяких политических подоплек и указаний сверху. 21 сентября 2017 года в честь 197-летней годовщины со дня приезда А.С. Пушкина в Кишинев Российский центр науки и культуры совместно с Союзом писателей РМ им. А.С. Пушкина провели памятный вечер поэзии и воспоминаний с демонстрацией фильма о приезде потомков поэта в Кишинев в 2016 году.

В ходе бесконечно интересной экскурсии музеографа Марины Подлесной мы узнали, что Пушкин дал название целому кварталу вокруг его первого пристанища в Кишиневе – гостевого домика купца Наумова. Сегодня «Пушкинская горка» в радиусе примерно километра охватывает территорию запутанных старых улочек с Благовещенской церковью на востоке. Несмотря на то, что это более поздняя застройка, колоритный одноэтажный район хранит удивительное ощущение присутствия здесь поэта.

Описание вида, который открывался на город из окон дома Наумова во времена Пушкина, описал Иван Халиппа в восстановленных топографических набросках, сделанных к столетию поэта: «Вид из них был прекрасный; судя по тогдашним отзывам – самый лучший в Кишиневе. Прямо под скатом, в лощине, виднелось как на ладони течение речки Быка, тогда разливавшегося здесь в небольшое озеро. Левее, каменоломни Молдаван, и еще левее новый город. Вдали рисовались горы с белеющимися домиками дальнего села».

Сегодня панорама изменилась. Загородные просторы давно стали частью Кишинева. Многоэтажные коробки заслоняют красоту холмистого ландшафта. Правда, от Пушкинской горы бежит вниз ул. Благовещенская, на которой до сих пор стоит старый храм, который посещал Александр Сергеевич. Сверху также можно разглядеть колокольню с куполообразной крышей и луковкой старинной Благовещенской церкви, возведенной в 1810 году на месте еще более старого храма.

Как жаль, что власти города не хотят сохранить эту прелесть и оградить ее от безжалостной урбанизации. А между тем, в доперестроечный период существовал проект по воссозданию пушкинской зоны со своим колоритом за счет малоэтажного молодежного строительства, и даже нашлись под него спонсоры, но, увы, он так и не воплотился. Сегодня пушкинский квартал еще не утратил аутентичных черт, и при желании местных туристических властей, из него можно было бы сделать «конфетку», способную приносить дивиденды. Хочется надеяться, что так оно и будет!